Наши дни. В городке на Среднем Западе обитает не в меру прогрессивный, активный и сексуально симпатичный святой отец Грегори. Мужик между службами носится по больницам/тюрьмам/кладбищам, спасая души умирающих/мертвых и раздает бесплатные, но мудрые советы. В процессе этой беготни отец Грегори натыкается на социального работника модельной внешности Памелу, с которой завязываются дружески-романтичные, а потом и чуть глубже, отношения. Но отец Грегори ведь католик, давший обед целибата! Ах, что же делать, черти?
Давненько столь потрясающего по идиотизму мусора не приходилось видеть в оскаровской подборке. История о лавстори между священником и очень красивой бабенкой снята настолько незамысловато и одновременно с таким объемным пафосом, что больше всего в фильме ценится две вещи – модельные данные Лорен Хаттон, а также вполне умеренный полуторачасовой хронометраж ленты. Собственно, это все весьма скромные достоинства этого фильма. Все остальное – от корявой игры центральной пары актеров до сюжетной безыдейности – переварить неподготовленному зрителю практически невозможно.
Режиссер-постановщик этого убожества – известный в очень узких кругах Дэниэл Хэллер, который большую часть свое карьеры подвязывался художником в фильмах ужасов у Роджера Кормана, периодически снимая сам бездарные ужастики (в рамках «Кинохоррора» мы когда-то рассматривали его дебютную постановку «Умри, монстр, умри!»). А уже после этого фильма, который на праздник «Оскара» попал только по недурственной финальной песне, Хэллер с концами перейдет на ТВ-проекты, где успешно потеряется. Персонаж особо бесталанный практически во всех своих начинаниях.
По большому счету, то же самое можно сказать и о центральной паре исполнителей Роберте Форстере и Лорен Хаттон, для которых фильм «Осколки грез» (одно название с зубодробительным пафосом чего только стоит) стал одним из первых в их карьере. 29-летний Форстер по-настоящему заметную роль сыграет только в 1997 году, когда актера подтянет на «Джеки Браун» начинающий Квентин Тарантино. За ту роль Форстер даже получит свою единственную оскаровскую номинацию, а затем снова переключится на всякое дерьмо, в котором он таки и проиграет всю свою жизнь. Здесь же Форстер изображал активно-сердобольного священника, но все его старания имели обратный эффект. Каждый раз, когда его герой врывался куда-то в операционную или в карету скорой помощи, всегда появлялась мысль, насколько же бессмысленна вся его «профессия».
А подружку Форстера сыграла 27-летняя супермодель Лорен Хаттон. Девчушка очень красивая, и больше всего я ожидал, что во время постельной сцены Хэллер покажет ее оголенку (в 70-е это как раз стало нормой). Но обломилось. А вот играет Хаттон очень туговато. Роль девушки Бонда она бы потянула легко, а запускать ее в драматическое мыло, да еще и с режиссером-бездарем – это уже перебор. Кстати, еще один смешной момент по сюжету. Хаттон в фильме играет воспитательницу в детсаду, называет себя почему-то «социальным работником», а живет в квартире-особняке стоимостью с вагон денег. Жаль, что режиссер не додумался в фильме посадить героиню на какой-то спорткар. Воспитатель детсада ездит на работу, скажем, на Porsche 911. Уж если жечь сюжет, так напалмом.
Пафосное дерьмо с клерикальной тематикой и отсутствием сколько-нибудь естественной проблематикой. Лорен Хаттон, конечно, скрашивает картинку, жаль только, что играть не умеет.
бездарные ужастики (в рамках «Кинохоррора» мы когда-то рассматривали его дебютную постановку 
всякое дерьмо, в котором он таки и проиграет всю свою жизнь. Здесь же Форстер изображал активно-сердобольного священника, но все его старания имели обратный эффект. Каждый раз, когда его герой врывался куда-то в операционную или в карету скорой помощи, всегда появлялась мысль, насколько же бессмысленна вся его «профессия».
